ОБРАЗЫ И ТРОПЫ ПОЭЗИИ Игорь Лукьянов — автор десяти поэтических сборников. Его стихи публиковались в центральной и региональной периодике. Член Союза писателей России. Постоянный автор «Приокских зорь». Лауреат всероссийской литературной премии «Левша» им. Н. С. Лескова за 2012-й год (см. 3-ю стр. обложки настоящего номера журнала).

Сей мир наш — он зрим и незрим.

О нем нам известно немного.

И сдвоен

                  он духом одним

Из уст

                  самовластного Бога.

Он кровью Христовой спасен

И промыслом Божиим вечен...

Есть повесть одна в нем, как сон,

О славной любви человечьей,

Итак,

                  эта повесть гласит:

Под небом

                  то ясным, то хмурым

На вольных просторах Руси

Есть град,

                  называемый Муром.

Там княжил в те давние дни,

Житейских исполненный правил,

Что Божьим заветам сродни,

Муж праведный доблестный Павел.

Был благостен князь,

А таких

Не терпит нечистая сила.

И ядом заклятий своих

Княгиню она совратила.

Пленил ее змей-блудодей.

Вползал похотливою тушей.

Но не было тайны у ней

В грехе подневольном от мужа.

Кручинились в горе одном

Над этим

                  в судьбе перегибом...

И думали крепко вдвоем

Как змею устроить погибель

Доколе злодея терпеть,

Что честную жизнь обесславил,

— Ты выведай, где его смерть —

Жене посоветовал Павел.

И как-то на льстивую речь

Княгини

                  змей гаркнул сурово:

Сразит меня Агриков меч,

Коль будет

                  в руке он Петровой.

                  * * *

Так тайна открылась... Но где

И меч, и герой этот Петр.

Как к ним по земле ль, по воде

Добраться сквозь вражий присмотр.

Задумались муж и жена,

Сквозит неизвестность кругом.

Тут мысль их встряхнула одна —

Брат Павла зовется Петром.

Князь сразу же к нему поскорей:

— Такие, вот, братец, дела.

Ты Петр

                  и рукою своей

Избавить нас сможешь от зла

— Готов я поганца усечь —

Рек Петр — богатырская стать,—

Но где этот Агриков меч,

Чтоб к бою в руке его сжать.

И вскоре в одной из церквей —

Молился там Петр не раз —

В сиянии Божьих лучей

Сверкнул ему меч, как алмаз.

Он взял огневой кладенец —

Из горнего горна металл.

— Теперь блудодею конец —

Княгине и князю сказал.

Поганого змея стерег,

Но тот чародейством владел.

И принять обличие мог

Любое — какое хотел.

Была та уловка хитра.

Всех за нос он долго водил.

И Павлом, минуя Петра,

В покои княгини входил.

И все же закончился срок

Тех дьявольских метаморфоз.

Петр змея поймал и рассек.

И тут же, как тыщи заноз,

Последнею злобой шипя,

В героя,

                  замыслив смолоть,

Кровавая вмиг чешуя

Вонзилась, уродуя плоть.

                 * * *

От струпьев, изранивших тело,

Петр сразу ослаб, изнемог.

Прознав,

                  что в Рязанских пределах

Есть те,

                  кто ему бы помог,

Туда подчиненных направил.

Из них одному повезло.

С названием несколько странным

Нашел он случайно село.

Оно называлось Ласково.

Девица ткала полотно.

Пред гостем мудреное слово

Низала одно на одно.

Над просьбой своими устами

Смела ожидания дым.

— Я вылечу князя, коль станет

Супругом законным моим.

Февронией звали ткачиху.

Простых деревенских кровей,

Спасаться от страшного лиха

Несчастный отправился к ней.

Ему напрямую девица

Сказала без суетных слов

— Коль дашь обещанье жениться

Сегодня же будешь здоров.

Услышав от князя согласье

Чудесница язвы на нем

Покрыла таинственной мазью

И горе растаяло сном.

Ушел и не стал возвращаться

Он к той, что дала ему мазь.

— Не дело мне дочь землепашца

брать в жены,— взгордынился князь

Решил расплатиться богатством.

Свое обещанье забыть.

Феврония, как святотатство

Отвергла лукавую прыть.

Сняла она силу леченья

Божественным даром своим.

И снова вернулись мученья.

Вновь Петр хворобой томим.

Стыдясь за себя всей душою,

Князь — к деве с мольбою в груди:

— Ты станешь моею женою,

Лишь змееву месть изведи.

Достала Феврония чашу.

И тот же все мазью прием.

Князь снова здоров.

                  Обвенчавшись,

Уехали в Муром вдвоем.

И оба — блаженны сердцами,

Святым поученьям верны,

Под муромскими небесами

Зажили в заботах земных

                  * * *

Немало лет прошло и Павел

В какой-то час

                  сей мир оставил.

Ему открылся Божий дол.

И Муром к брату перешел.

Петр править стал

                  с княгиней в паре.

Вокруг — дородные бояре.

Февронию

                  вся эта знать

Искала повода изгнать.

Поскольку их высокородных

Княгиня из низов народных

Учила жить без воровства,

Без подлости и хвастовства.

Бояре — силы зла и розни

Февронии чинили козни.

За наговором наговор

Он них выслушивает Петр.

Но не слабеет связь святая

С женой,

                  Все так же дорогая

Она и нравом, и красой,

И мудростью, и простотой.

Все то, что в ней

                  он видит, слышит

И власти, и богатства выше.

И знать не хочет князь без ней.

Ни жизни, ни судьбы своей.

Отдал он Муром свой боярам,

Чтоб лишь с Февронией

                  быть рядом.

И вместе с нею налегке

В ладье поплыли по Оке.

На судне был один попутчик

Глаза он на княгиню пучил.

И был с душой ее не в лад

Тот подло—похотливый взгляд.

От вожделения спасая,

Сказала грешнику святая,

Чтоб он при ней испил воды

По обе стороны ладьи

Потом спросила:

                  как водица!

На вкус хоть чем-нибудь разниться?

— Ничем,— последовал ответ.

Феврония ему — совет:

И так же в женах — справа ль, слева —

В них суть одна

                  она от Евы.

И все, что есть на стороне

Дано сполна твоей жене

Прости, княгиня,— бес попутал —

Пред ней покаялся попутчик.

Поняв, что встретился с женой

Он непростою, а святой.

Плыла ладья. Простор плескался

Пристали к берегу.

                  Казался.

Петру плачевным этот путь —

От Мурома в куда-нибудь.

Ведь был он князем, самодержцем.

За ужин сел с тяжелым сердцем.

Но слышит тут супруги глас:

— Поверь, Бог не оставит нас!

И поутру по Воле Божьей

Приплыли с просьбою вельможи,

Чтоб Петр с Февронией назад

Вернулись княжить в Муром-град.

Пошли без них там распри, ссоры

Убийства, кражи и поборы.

На всем безвластия печать

И с этим надобно кончать.

Князь и княгиня просьбе вняли

Вернулись в город.

                  Все уняли.

И долго правили потом

В родимом Муроме вдвоем.

                * * *

И Божией правдой живя,

                  люд простой опекая,

Пришли они к дням угасанья,

                  как смертные все.

И бога молила о том

                  эта пара святая

Чтоб рядом предстать им

                   пред Сущим на небесе.

Всевышний услышал их просьбу —

                  в миг общий обоих

Призвал из телес

                  тихим, солнечно-ласковым днем

И небо над Муромом

                  буднично-преголубое

На миг просияло

                  особым небесным огнем.

Святых положили

                  в отдельных гробах по закону

Не властных над ними уже

                  предрассудков людских.

А утром прийдя

                  поклониться

                                  последним поклоном

Увидели в гробе лежащих

                  одном на двоих.

Связала их Божия Воля

                  поверженным змеем,

Отказом от княжеской власти

                  на радость любви.

И преданным

                  светлосердечным

                                  святым поклоненьем

Церковным святыням

                  омытым

                                  в Христовой крови

Вдвоем неразлучно

                  вошли они

                                  в небо и землю.

Народ православный

                  запомнил их жизнь на века.

Как русский

                  я повести этой

                                  с почтением внемлю

И в крестном знамении

                  тянется к сердцу рука.

Примечание:

«Повесть о Петре и Февронии» — памятник древнерусской литературы 16-го века, В основе этого произведения лежит народная легенда о летающем змее — оборотне и мудрой крестьянской девушке, ставшей княгиней.

Агриков меч — богатырский меч — кладенец.

Игорь Лукьянов (г. Борисоглебск)