ОБРАЗЫ И ТРОПЫ ПОЭЗИИ.  Наталья Квасникова — наш постоянный автор, зам. главного редактора, лауреат всероссийской литературной премии «Левша» им. Н. С. Лескова. «Все мои стихи — повесть о жизни, но — не только моей. Ни один человек не может прожить так, чтобы это никого не коснулось, не тронуло, не заинтересовало, а сам он не заметил, не обратил внимания на тех, кто толпится и дышит вокруг. Рядом хватаются за голову, раскрывают душу, порой наушничают и сплетничают,— и часто с убежденностью, будто проявляют чуткость и интерес к ближнему. Из всего житейского и будничного рано или поздно образуются стихи».

...Люди,

Отдаю — без денег,

За доброту и любовь

Все самые лучшие

Свойства души моей,

Юное рвение,

Лучистый рассвет и новь,

И песни, зовущие

В щедрую даль морей...

               . . .

...Меняю, с оглядкой,—

Больше для порядка:

Подругу —

На услугу,

Приключение —

На назначение,

Счастье —

На сласти...

               . . .

...А кому — семечки,

За рубли-копеечки,

Жареные-сушеные,

Не скупись — дешевые!..

            * * *

Я плакала

О радостях былых...

Но оценила это

Лишь позднее:

Дано мне счастье

Знать и помнить их,

А много тех,

Кто помнить не умеет.

            * * *

Двадцать лет назад,

В день весенний,

Ты пришла в мой сад

Приключением.

Дочка, щедрой Фортуны

Милость,

На апрель пришлась —

Приключилась,

Потому

Весна Соловьишна

Круглый год в дому,

Так-то вышло.

            * * *

Белокурые поэты,

Пушкин и Есенин,

Не чернилами, а светом

День сплели осенний.

Ветер мчал в лесные дали,

Холодком повеяв,

И слова легко слетали,

Как листва с деревьев.

            * * *

...А всем сочиню я

Осень такую,

Что не случалась еще пока.

В листву цветную

Москву макну я,

Навешу рваные облака.

...А я приведу к нам

Лукавый ветер,

Всегда небрежный, чуть во хмелю.

Скворцам-то — на юг на

Рыжем рассвете,

Но я — останусь и потерплю.

                 * * *

Продавали в киоске газетном

Уцененную Бабу-Ягу.

Под холодным дождем и под ветром

Остановлена я на бегу

Проницательным кукольным взглядом

И усмешкой пластмассовых губ.

Мне давно уж игрушек не надо б,

Но игрушечник, видно, не глуп.

Пусть одежда пошита кустарно,

И неровно легли рукава,

Но портрет воплощен не бездарно,

Как живая, глядит голова,

Ухмыляется в спины прохожих,

И,— от мысли уйти не могу,—

Уценили ее, но, похоже,

И она не осталась в долгу.

           РАЗВОД

Перекрестье ветвей —

Дар окна без штор...

Накурили, ей-ей,

Хоть вешай топор.

И о чем говорить?

Что еще решать?

Сыну скоро три,

Вы — отец и мать...

                 * * *

Получила старуха квартиру

В новом доме. Приехала,— тут!..

Не привыкла, что — тихо, не сыро,

Ходит, смотрит, а слезы текут.

Ей пожить бы — ведь самое время!

Дождалась, дотянулись года...

Сколько было и просьб, и полемик

Перед тем, окончательным, «да!»

То ли это большая удача,

То ль насмешка — и дрожь по лицу...

Улыбается бабка и плачет.

Наконец-то! Жаль только — к концу.

                 * * *

Знаете, для меня

Дон Жуан —

Веселый и добрый малый,

В Москву приехал

На пару недель,

От баб отдохнуть,

Пожалуй...

Был долог путь,

А здесь, как эхо,

Пошла канитель —

Испанец!

Кортехо!

По ходу дня

Немного хмелен

Бывал он,

Но не из пьяниц...

А наши клушки —

Ой,

Смуглый какой —

До самой макушки!

Как истинный кабальеро,

Галантен опять не в меру...

Что ж делать? Среди

Ошалевших невест,—

Сеньор, неси свой крест

До седин!

                 * * *

Зимняя, морозная

Выдалась любовь.

Невозможно слезы лить

Посреди снегов,

Если вьюга вертится,

Места нет воде.

Льды,— а жарко сердцу-то,

Аж искрит везде!

Мы в застывшей рощице

Все одним-одни.

Нам весны не хочется

В эти белы дни —

Кружевные,         

В узорах все,       

Озорные,              

Без горестей...

                 * * *

 ...А я смогла

 Любить — сначала,

 Смирилась ревность,

 Стыл ожог,

 Мне болью рана

Подсказала,

Что ты себя

Не превозмог.

Ты вовсе не был

Друг сердечный,

Не принц,

А только

Первый встречный...

И все же —           

Повторим начало,

Мне болью рана

Подсказала.

                 * * *

Часы идут.

Засушенным горохом

Секунды рассыпаются, шурша.

В сети минут

С неудержимым вздохом

Запуталась растерянно душа.

Года кричат

О слабости и силе,

Что мы пораскидали вдоль дорог.

На всякий лад

Грешим мы — и грешили,

Чтя заповеди только между строк.

Отчаявшись,

Мы снова шли к началу,

Кружа по прежним спутанным следам...

Но властно жизнь

Свиданье назначала —

И за упорство воздавала нам.

                 * * *

Под весенним упорством

Дождя

Насыщается зеленью

Роща...

Если пасмурно,

Мыслится проще,

И, цветок молодой

Найдя,

Я порадуюсь

Непокорству

И проворству,

И озорству...

Не сорву его,

Не сорву.

                 * * *

Сквозь мягкую ночную тьму

Мне снилась чаша Бенвенуто

Челлини,

И была минута,

Когда я верила всему,

Что делало меня бессильней,—

Твоим глазам,

Надежде прежней,

И даже — будто в чаше той,

Сверкающей и золотой,

Дрожит напиток нежный

Любви безбрежной.

Но утро выкрасило

В кровь

Разбитый сон —

Любовь мою,

Ты нем и пуст, и не готов...

Из чаши призрачной не пью,

И в зеркале, уже без снов,

Морщинку вижу горькую...

Наталья Квасникова (г. Москва)