ОБРАЗЫ И ТРОПЫ ПОЭЗИИ. Валерий Румянцев (Зорькин Борис Иванович) родился в 1951 году в Оренбургской области в семье судьи. Среднюю школу окончил с золотой медалью. Учился в Куйбышевском авиационном институте, на юридическом факультете Северо-Осетинского госуниверситета. Окончив филологический факультет Воронежского государственного педагогического института, три года работал учителем, завучем в одной из школ Чечено-Ингушской АССР. После окончания Высших курсов КГБ СССР на протяжении тридцати лет служил в органах госбезопасности. Из органов ФСБ РФ уволился в звании полковника. Женат, имеет двоих детей и четверых внуков. Лирические и юмористические стихи, басни, эпиграммы, литературные пародии, лаконизмы; реалистические, сатирические и фантастические рассказы Валерия Румянцева печатались в 140 изданиях РФ и за рубежом (в том числе в 37 литературных журналах).

               * * *

Она два раза приходила,

Но я ей дважды отказал.

И к небесам подняв глаза,

Она промолвила уныло:

«О боже, что за идиот.

Несется время все быстрее,

А он в плену пустых забот

Никак не может стать мудрее.

Что возомнил он о себе?

Мне говорить: зайди попозже...

Идти наперекор судьбе...

Господь, позволь мне быть с ним строже».

В разрыве туч пронесся свет,

Прогрохотало сто орудий.

И с неба донеслось в ответ:

«Оставь его. Он неподсуден».

Взметнулись тучи как свеча,

Чье пламя в миг последний бьется.

И Смерть ушла, под нос бурча,

Что, все-таки, она вернется.

                * * *

Жизнь уходила в Никуда,

А нам казалось,

Что все прошедшие года —

Такая малость.

Что впереди — огромный путь,

И только к свету.

И не придется нам свернуть

С него в кюветы.

А между тем наш светлый путь

Предстал вдруг темным.

И робко бьет тревога в грудь:

Туда идем ли?

                * * *

Так хочется порой сойти с ума...

Но трап убрали церберы рассудка.

Не может ум — плавучая тюрьма —

К чужой земле пристать ни на минутку.

Плывем по воле ветра и судьбы

Навстречу нескончаемым рассветам.

Хоть горько сознавать, но мы рабы

Не нами сотворенного сюжета.

               * * *

Жизнь завершается не вдруг.

Она стократно намекает,

Что завершился этот круг

И наше время истекает.

Казалось бы, о чем грустить,

Ведь новый путь еще неясен.

О нем еще нельзя судить,

Вдруг он окажется прекрасен.

Но так устроен человек,

Что вечно перемен страшится.

А ведь по сути жизнь — разбег,

И нужно на прыжок решиться.

                * * *

Опаздывать у мудрости в крови,

Поскольку жизнь всегда нетерпелива.

Когда поют ночами соловьи,

Нам некогда внимать их переливам.

Когда уткнемся в жизненный тупик

И кажется — вот время для раздумий,

Застынет жизнь растерянно на миг

И вновь швырнет нас в череду безумий.

И лишь под вечер жизненный закат,

Окутав время красными волнами,

Вернет нас вдруг на много лет назад

Туда, где мудрость тащится за нами.

И встретимся мы с ней глаза в глаза,

И вспыхнут благоглупости пожаром.

И жизнь как виноградная лоза

Наполнится живительным нектаром.

    СВЕЧА ГОРЕЛА

Был звон мечей и шорох стрел

Привычным делом.

И воцарялся беспредел

И злость кипела.

Гремели войны на земле,

Не прерывались.

Стихи слагались в тишине,

Стихи слагались.

Людей швыряло как мячи

Во все пределы.

Но были души горячи,

И кровь кипела.

Встречались люди на войне

И расставались.

Стихи слагались в тишине,

Стихи слагались.

Людей сжигали на кострах

За непохожесть.

Но мысли их, пройдя сквозь страх,

Давали всходы.

Людские судьбы при Луне

Переплетались.

Стихи слагались в тишине,

Стихи слагались.

Во все века сквозь суету,

Сквозь дикость чувства,

Вставали в бой за красоту

Жрецы искусства.

Они парили в вышине,

Не опускались.

Стихи слагались в тишине,

Стихи слагались.

                * * *

В неволе родился Орел.

Пришла пора, взлететь собрался,

Но кто-то цепи изобрел,

Чтоб на земле он оставался.

И как он крыльями ни бил,

Но к долгожданному полету

Не приводил орлиный пыл:

Надежно цепи сделал кто-то.

Так человек. Как ни стремись

Ввысь от обманов и коварства,

Тебя магнитом тянут вниз

Упорно цепи государства.

                * * *

Сойти с ума в глухую полночь

И по неведомой тропе

Брести до самого рассвета

В немой безрадостной толпе.

Отбросить прочь надежды сети

И Завтра разглядеть в упор,

Чтоб все принять без содроганья

И не вступать с реальным в спор.

Увидеть Правду в пенной браге,

Спокойно принимать хулу.

Как это просто на бумаге.

Как это трудно наяву.

                * * *

Тучи над прошлым, и тучи над будущим,

Солнечный луч лишь на миг пропустившие.

Тучи, внезапно представшие чудищем,

В памяти все невпопад закружившие.

Горькие сны, прямо в явь проходящие.

Мудрые мысли, никчемность явившие.

Прошлое как ярый враг настоящего.

Люди, бессмысленно жизни прожившие.

В памяти жизни иные, звенящие,

Колкими искрами душу залившие,

Наперебой в неизвестность манящие,

Чувства горячие, чувства застывшие.

Тучи над прошлым, и тучи над будущим,

Слезы досады дождями пролившие.

Символом, в сердце извечно пребудущим,

Кружат, все в мире в себя поглотившие.

              РОМАНС

Сегодня, в этот час, когда луна

Блестит на небосводе как монета,

Я спеть хочу о той, что влюблена

Была когда-то в русского поэта.

О, как же этот жребий был тяжел!

Любить того, кто сам себя не любит,

Того, кто лишь на миг сюда зашел,

И только выйдет, сразу все отрубит.

А сколько было снесено обид,

Когда ее бросал он ради Музы.

И сердце до сих пор еще болит

От тяжести утраченного груза.

Но есть в печали сладостная боль.

И, вспоминая то, что с нею было,

Она чуть слышно шепчет, как пароль,

Стихи того, что некогда любила.

Свет лунный льется через окна в дом,

Она воспоминаньями согрета...

И мало кто подумает о том,

Что без нее бы не было поэта.

               * * *

Любовь!

Как звучно это слово!

Как много тайн сокрыто в нем!

Его я повторяю снова,

Душа горит его огнем.

Любовь!

Божественное слово.

В нем скрыта сущность бытия.

В нем — мироздания основа.

В нем — смерть. В нем — боль.

В нем — жизнь моя.

Валерий Румянцев (г. Сочи)