"ПРИОКСКИЕ ЗОРИ" -  ЛИТЕРАТУРНО-ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ И ПУБЛИЦИСТИЧЕСКИЙ ЖУРНАЛ ОСНОВАН В 2005 ГОДУ      2017 — 4(49)    ЖУРНАЛ ДЛЯ ЧИТАТЕЛЕЙ ВЫХОДИТ ЧЕТЫРЕ РАЗА В ГОД, ИЗДАЕТСЯ В ГОРОДЕ-ГЕРОЕ ТУЛЕ

ЛИТЕРАТУРНО-ФИЛОСОФСКИЕ ТЕТРАДИ
Александр Субетто (г. Санкт-Петербург)
УМОЗАМЕЩЕНИЕ (в небольшом сокращении)

Рефлексия на новый роман Алексея Яшина, или отражение капиталогенной антропологической катастрофы и предстоящие «роды действительного разума»

Александр Иванович Субетто — доктор философских наук, доктор экономиче-ских наук, кандидат технических наук, профессор, Заслуженный деятель науки РФ, лауреат Премии Правительства РФ, Лауреат всероссийской литературной премии им. Н. С. Лескова «Левша», президент Ноосферной общественной академии наук, вице-президент Петровской академии наук и искусств, Почетный профессор Новго-родского государственного университета им. Ярослава Мудрого. Полковник Косми-ческих войск СССР (в отставке).

Известный современный ученый, дважды доктор наук и дважды профессор, Заслуженный деятель науки РФ и не менее известный писатель, главный редактор всероссийского литературного журнала «Приокские зори» Алексей Афанасьевич Яшин опубликовал недавно свой роман-новеллино «Задушевные беседы об умозамещении».
( Яшин А. А. Задушевные беседы об умозамещении (восьмая книга рассказов Ни-колая Андреяновича): Роман-новеллино / Пред. Л. В. Ханбекова: Академия россий-ской литературы.— М.: Московский Парнас, 2017.— 343 с., ил. (Библиотека журнала «Приокские зори»).— В электронной форме см. на сайте www.pz.tula.ru (раздел «Библиотека журнала «Приокские зори»).)
Понятие «умозамещение» родилось у него как некий грамматический аналог по-нятия «импортозамещение». На мой взгляд, это понятие очень удачное, несущее на себя печать сатирического хохота Капитала-Фетиша, воюющего, как и Мефисто-фель в «Фаусте» Гёте, и затем в одноименной опере Гуно («Сатана там правит бал, люди гибнут за металл»), против человека, вернее, против «человеческого» в человеке, и одновременно превращающего человека в свой придаток (по образу и подобного своему — без души и без ума).
Николай Александрович Бердяев, известный русский философ, певец свободы, в 1918 году записал: «В частном интересе таится по-видимому безумие». Процесс «умозамещения» в современном российском обществе, как плата за рыночные ре-формы и как отражение колонизаторской миссии происходящей рыночно-капи¬та¬лис-тической контрреволюции (вот уже более чем 25 лет, с 1992 г. по 2017 г.), одновре-менно есть одно из «измерений» той капиталорационализации человека, которая происходит в мире диктатуры капитала — строя мировой финансовой капиталокра-тии. Этот процесс я раскрыл и проанализировал в своей работе по теории капитало-кратии в 2000 году «Капиталократия». В ней я ввел понятие глобальной капитал-мегамашины, «движущей силой» которой выступают деньги (в виде мировой валю-ты — доллара), и которая пытается капиталорационализировать все — и человека, и природу Земли, и входит в конфликт с законами природы и с законами бытия чело-века, породив первую фазу глобальной экологической катастрофы. Теперь уже зву-чит новая «песня» Капитала-сатаны: «Сатана там правит бал, не только люди, человечество гибнут за капитал, но и гибнет природа Земли».
...
Россия, как первая в мире страна и цивилизация, осуществившая 100 лет назад прорыв человечества к социализму, создав, как развитие созидательной функции Великой русской (Октябрьской) Социалистической Революции, Союз Советских Социалистических Республик (СССР), обозначила этим социалистическим прорывом начало новой эпохи — эпохи социалистического преобразования мира, когда человек труда становится хозяином своей исторической судьбы.
Один из героев романа Яшина в «задушевной беседе» вспоминает фильм «У озе-ра» Герасимова и замечает, что в нем передана «тогдашняя атмосфера всеобщего духовного, нравственно-этического прорыва, что и составляла сущность интеллигентизации советского общества» (с. 164) (Далее все ссылки с указанием страниц — это ссылки на страницы романа А. А. Яшина)
Советский социализм раскрыл таящиеся в русском народе и других народах быв-шей Российской империи огромные творческие энергии, поднял труд и разум чело-века на небывалую высоту исторического созидания, которых не знала история. В новелле, посвященной младшему сержанту Олегу Александровичу Лаврентьеву — автору идеи разработки термоядерного оружия и идеи термоизоляции высокотемпе-ратурной плазмы магнитным полем («токомака»), в романе он — Игорь Алексеевич Прокофьев, Яшин словами своего героя — профессора Игоря Васильевича Скороду-мова, подводит такой итог-оценку: «— Да-а, были люди в наше время, говоря слова-ми Поэта. Самое главное, сколько таких сержантов в сталинском и последующем Советском Союзе народилось? Тот же сержант Калашников... Великий и мудрый Вождь был дарован нашему, в общем-то несчастливому, отечеству. И хрущевская «оттепель», и расцвет державы при Брежневе — до четвертой его геройской звезды — все наследие установки Сталина: прежде думай о Родине, а потом о себе. Что бы там диссидентствующие на кухоньках, а ныне во весь голос вещающая продажная пресса, радио- и телевидение не говорили» (с. 70).
Вместе с русским прорывом человечества к социализму 100 лет назад «поток истории» разделился на два «потока»:
— «планово-социалистический», олицетворяющий собой становящуюся «подлин-ную» (по Марксу), управляемую историю, на базе доминирования закона коопера-ции, в которой человек, а значит — его ум и разум, поднимаются на высоту «под-линного» субъекта истории,
— и «рыночно-капиталистический», а вернее — «колониально-империалис¬тичес-кий»,— олицетворяющий собой «предысторию» (по Марксу), стихийную историю, на базе доминирования закона конкуренции, частной собственности на средства производства, рынка и власти капитала над трудом — капиталократии,— рыноч-но-капиталистическую историю, расчеловечивающую человека.
«Второй поток» истории, отражавший собой стихийную историю эксплуата-торских обществ, начало которой положила неолитическая революция 10—12 тысяч лет назад, в конце ХХ века наткнулся на экологический барьер в виде первой фазы глобальной экологической катастрофы, тем самым отразив собой еще один барьер — барьер капитало-человеческий в форме глобальной антропологической катастрофы. Рыночно-капиталистический «разум», как я показал в монографии «Разум и анти-разум» (2003), превратился в «анти-разум», то есть «разум», экологически самоуничтожающийся, и поэтому олицетворяющий собой не «разум — интеллект», как эволюционный механизм, сопровождающий действие закона кооперации и олицетворяющий собой управление будущим («опережающую обратную связь»), а нечто противоположное, отрицающее человеческий разум,— направляющий человечество по направлению капиталогенной и рыночно-генной экологической гибели.
И это произошло на рубеже 80-х — 90-х годов ХХ века, спустя 70 лет после Ве-ликой русской (Октябрьской) Социалистической Революции, когда наши «либералы-рыночники-диссиденты», так и не усвоив великий урок истории ХХ века — урок двух мировых империалистических войн, для нашей страны — урок Великой Отече-ственной войны, запечатленной в великой победе советского социализма над немец-ким империализмом в самой агрессивной форме — гитлеровским фашизмом, во главе с М. С. Горбачевым и Б. Н. Ельциным, и их «свитой» в лице Шеварнадзе, Гайдара, Бурбулиса, Чубайса, Явлинского, Ципко, А. Н. Яковлева и других, совершили ры-ночно-капиталистическую контрреволюцию, отбросив историю России на 100—200 лет назад. Не усвоили они «урок» истории ХХ века, не осознав величие социалисти-ческой истории СССР, что будущее человечества только за социализмом и комму-низмом, потому что началось в их головах «умопомрачение» (погружение в «сумерки спящего или отравленного разума»), переходящее в «умозамещение», замешанное на мелкобуржуазном стремлении к обогащению и наслаждениям для себя.
Первый — «планово-социалистический поток» человеческой истории, который только-только зародился, которому в этом, 2017-ом году исполняется только 100 лет, тогда, как за стихийной историей человечества инерция развития 100—120-ти таких 100-летий, неожиданно, на фоне состоявшейся первой фазы глобальной эко-логической катастрофы, становится единственным носителем стратегии выхода человечества из «экологического тупика» стихийной, рыночно-капиталистической истории, несущей в себе «ген» будущей экологической гибели, обретая ноосферное содержание — содержание управляемой, ноосферной истории.
Императив выживаемости — это императив установления на Земле ноосферного экологического духовного социализма, и одновременно это «роды действительного разума» как разума, управляющего социоприродной эволюцией, и «роды», соответ-ственно действительного человечества, такой разум собой олицетворяющий.
Итак, раздвоение истории, 100 лет назад, на два «потока» — «новый», социалистический, делающий историю «подлинной» и соответственно делающий человеческий разум «подлинным», и «старый», рыночно-капиталистический, олицетворяющий собой «предысторию» и «предысторическую форму развития разума», сохраняющий «стихийную парадигму» истории, вдруг столкнулось на рубеже ХХ и XXI веков, в моей оценке, с новой эпохой великого эволюционного перелома, которая ставит экологический предел «старой», в рыночно-капиталистическом формате, истории (и если человечество в этом, «старом», стихийном «потоке» истории «задержится», то, вполне возможно, оно даже не переживет XXI-й век), и «пропускает» в будущее «новый», социалистический «поток», придавая ему ноосферное содержание.
Первая фаза глобальной экологической катастрофы ознаменовала собой начало великого эволюционного перелома в развитии биосферы в единстве с человечеством, а именно переход биосферы в свое новое состояние (как и прогнозировал В. И. Вер-надский), или качество,— в ноосферу.
Ноосфера — это не «сфера разума», как многие ее трактуют, следуя воззрениям Э. Леруа и П. Тейяра де Шардена, и, как следовало бы ее толковать из этимологии этого слова («ноо», «нус» — разум, «ноосфера» — «сфера разума»), а новое качество биосферы, в котором коллективный разум человечества начинает управлять социоприродной (или социо-биосферной) эволюцией, соблюдая ограничения, диктуемые законами гомеостатических механизмов биосферы и планеты Земля (как суперорагнизмов).
Ноосферная парадигма истории, которая идет на смену стихийной парадигме истории, есть «подлинная» (по Марксу), то есть управляемая история, но управляемая история, выходящая за пределы своей социальной автономности, то есть за пределы себя как социальной эволюции, становящаяся управляемой социоприродной эволюцией.
«Стихийная история» одновременно, таким образом, предстает как «беремен-ность» биосферы «человеческим разумом», который должен стать «разумом био-сферы», превращая ее в «ноосферу». Это означает, что эпоха великого эволюцион-ного перелома есть эпоха родов действительного разума человечества, как разума ноосферного, как разума управляющего социоприродной эволюцией, когда человече-ский разум из состояния «разум-для-себя» переходит в состояние «разум-для-биосферы, Земли, космоса».
И обеспечить эти «роды» может только социализм, но «социализм XXI века» как «социализм» нового качества — ноосферный экологический духовный социализм.
На этом историческом фоне «умозамещение» в концепции А. А. Яшина есть один из аспектов происходящих процессов капиталогенной и рыночногенной глобальной антропологической катастрофы.
...
Роман-новеллино Алексея Афанасьевича Яшина «Задушевные беседы об умоза-мещении» состоит из десяти новелл, представляющих собой беседы в «теплой», до-машней обстановке, которые ведут регулярно два друга, советских человека, в про-шлом два инженера, успешно работавших на предприятиях оборонной промышлен-ности, в частности — ракетостроения, а теперь, в рыночной, «демократической» Рос-сии, уже в солидном возрасте, нашедших себе место для приложения накопленных знаний и опыта в Тулуповском университете. Один из них — Николай Андреянович — доцент кафедры ракетостроения военно-технического факультета, продолжающий «передавать свой немалый опыт юному поколению оружейников», а другой — Игорь Васильевич Скородумов, профессор, «обремененный всеми мыслимыми званиями и степенями», издающий свой теоретический журнал и работающий «на новомодном факультете с естественно-биологическим уклоном». Друзья они давнишние, еще со времен работы в научно-производственном объединении «Меткость» (НПО «Меткость»), которое «уже третьим по счету американским президентом» объявлено «личным врагом Штатов», наподобие тому, как «личными врагами бесноватого фюрера» были объявлены «подводник Маринеско, диктор Левитан и киноактер Крючков» (с. 5).
«Задушевные беседы» проходят, куда друзья каждый раз направляются, в госте-приимном пригородном доме Прокофьевича, дальнего родственника профессора Скородумова, из военных моряков, служившего в молодости на крейсере «Киров» Северного флота. В круг «героев» новелл романа еще входят супруга Прокофьевича Тихоновна и «матерый кот Мичман — хранитель очага этого дома, пронизанного душевной теплотой» (с. 6).
Но главным «героем» романа является «умозамещение», как категория и как предмет постоянных (периодически происходящих) задушевных бесед Николая Ан-дреяновича и профессора Скородумова, в голове которого впервые и появился этот термин.
«Умозамещение», как смысловой «фокус» рефлексии обоих героев в этих беседах, формирует особый философско-научный «пласт» романа, погрузившись в который потенциальный читатель задумывается над судьбами мира, судьбой человека в этом мире, над понятиями ума, мышления, разума, интеллекта, интеллигенции, и над тем, куда же «плывет корабль» под именем «Россия».
«Точкой отсчета», или вернее «базой определения сущности» феномена умоза-мещения, для А. А. Яшина служит подъем интеллектуально-творческих сил, трудо-вого энтузиазма советских людей в эпоху советского социализма, СССР, строивших новое, невиданное еще в мире, социалистическое общество, где человек труда при-обрел будущее:
— строил новые города, новые электростанции и новые заводы, разводил сады;
— менял климат в засухоустойчивых регионах страны, посадив там лесные поло-сы (по 15-летнему сталинскому плану создания новых лесозащитных полос в СССР);
— создавал новые научно-технические отрасли — авиастроение, космонавтику, атомную энергетику и др.;
— первым запустил вокруг Земли «спутник» в 1957 году, а потом первым послал человека в Космос в лице Юрия Алексеевича Гагарина в 1961 году;
— ощутил себя творцом нового мира, в котором братство людей, познание тайны мира, созидание, радость трудовых людей становилось былью («мы рождены, чтоб сказку сделать былью»).
СССР развивался во «вражеском» капиталистическом окружении, потому что мировая капиталократия в самом его появлении и его развитии, в «чуде» сталинских пятилеток, с помощью которых отсталая Россия превратилась в мощную социали-стическую державу, занявшую по развитию промышленности и производимому национальному валовому продукту второе место в мире уже к началу Великой Оте-чественной войны, видела угрозу для своего существования, своего будущего,— раз-вивался на собственной основе («СССР оставался автаркией, все и вся производил сам»,— замечает А. А. Яшин, с. 123).
«Жить своим умом» — этот принцип лежит в основе исторического развития любого народа, самодостаточного в своем коллективном интеллекте. Он материали-зован в ценностном геноме любой национальной культуры, отражая особенности вза-имодействия хозяйствующего человека на Земле с «кормящим ландшафтом», что и лежит в исторической логике этногенеза по Л. Н. Гумилеву.
Социализм в СССР, раскрепощая человека труда, открыв ему дорогу к книге и образованию, раскрепостил одновременно ум советского человека, поднял его на такую высоту, которая отразилась в невиданном прогрессе в развитии науки, культу-ры, искусства, литературы, техники и технологий.
Ум, замечает профессор Скородумов, в одной из бесед с Андреяновичем, посвя-щенной феномену «подхалимажа» как «пьедестала чиновника» (с. 229), есть «кате-гория самодостаточности мышления» (с. 244). И этой самодостаточностью мышле-ния обладал советской человек, потому что она формировалась его ответственностью за будущее своего отечества и мира, ответственностью за качество своего труда и за «качество века» (понятие Н. К. Рериха), в котором он жил, трудился и творил, строя коммунизм.
«Умозамещение» или «зануление ума» (в определении А. А. Яшина, с. 159) — фе-номен многогранный: в нем, как в «фокусе», «пересекается» много линий деинтел-лектуализации и одновременно «деинтеллигентизации» общества, как выражения рыночно-капиталистической (по источникам) глобальной антропологической ката-строфы и как ее отражения — первой фазы глобальной экологической катастрофы.
И если в СССР, в советском обществе, в советском человеке этот феномен прак-тически отсутствовал, разве что за исключением тех «шестидесятников», которые, взяв за «идеал» американский, заподноевропейский стиль жизни, возненавидели все советское, назвав советского человека «хомо советикус» или «совком», принялись за «замещение» собственного ума «западным», «рыночным», то в России «ельцинов-ской», «демократической», «рыночной» он расцвел пышным цветом.
«Западничество» как таковое, тем более «обезъянничество» (с. 304) с западной ориентацией («...славны бубны за горами!», с. 13), а вернее, колонизация «Западом» отечественных «умов», имеет в России определенные традиции и всегда находило в русской философии, в русской литературе и русской поэзии достойный отпор: доста-точно вспомнить борьбу за русскость науки и за самобытность истории русского народа М. В. Ломоносова, «Горе от ума» А. С. Грибоедова, письма А. С. Пушкина Чаадаеву, «Мертвые души» Н. В. Гоголя, сатирические произведения М. Е. Салтыкова-Щедрина, «Записки из подполья», «Беседы», «Братья Карамазовы» и «Дневник писателя» Ф. М. Достоевского, философские произведения Н. Ф. Федорова, Н. А. Бердяева, С. Н. Булгакова, И. А. Ильина, В. В. Кожинова, А.С. Панарина, И. Р. Шафаревича, С. Г. Кара-Мурзы, А. А. Зиновьева и др. Классическим примером «умозамещения», как оно описано в русской литературе, является образ Смердякова, мечтавшего пре¬вратиться из «противного русского» в идеального фран-цуза, и на его основе — понятие «смердяковщина».
«Смердяковщина» и есть колонизация сознания русского человека, замещение всего русского, включая и социокультурную, историческую память русского народа, всем нерусским, как правило — или французским, или английским, или немецким, а в современную эпоху — американским (выражаясь «языком» А. А .Зиновьева — «запа-доидным»).
Пример «официозной» «смердяковщины» в России начала XXI века — это слепое подражание («обезъянничанье») «Болонскому процессу» в Западной Европе. 
...
Да и как может быть иначе, если процесс умозамещения начался с «голов» неко-торых руководителей коммунистической партии и Советского Союза (аналогично тому, как происходило замещение «головы» на «голову болвана», а вернее — «голо-ву-болванку», которая владела простым языком наподобие «Эллочки-людоедки» из знаменитого произведения Ильфа и Петрова, вспомним — знаменитое горбачевское «процесс пошел», в известном повествовании Салтыкова-Щедрина), с М. С. Горбаче-ва, с Б. Н. Ельцина, с Шеварнадзе, с Кравчука, с А. Н. Яковлева и др. вдруг, под влия-нием агентов влияния, возненавидевших коммунистический идеал и все советское (по их же собственному признанию) и затеявших расчленение СССР и переделку советской цивилизации и советского народа под эталон «западной колонии».
«Умозамещение» в руководстве КПСС и СССР началось уже тогда, когда решили отказаться в пользу рынка от революционной новации, которую внесла история со-ветского социализма — СССР,— планирования социального экономического разви-тия на базе Госплана, сталинских пятилеток, создавших, как убедительно показано В. Ю. Катасоновым в работе «Экономика Сталина» (2014), советское, сталинское «чудо» — стремительный рост экономического могущества советского государства.
Здесь уместно вспомнить оценку этой революционной, всемирно-исторического значения, инновации, которая в XXI веке становится важнейшим основанием ожида-емого ноосферного прорыва из России к управляемой истории, в виде управляемой социоприродной эволюции, которую дал знаменитый французский писатель и одно-временно коммунист Анри Барбюс в начале 30-х годов ХХ века в книге «Сталин»:
«Гигантская система «планирования», охватывающая своей сетью целые страны и большие периоды, есть порождение советской власти. Но эта идея распростра-нилась по всему миру. 
...
«Рыночные реформы» в России, в соединении их с западничеством, по своей внут-ренней сути, поскольку они, как и в целом рыночно-капиталистическая контрреволюция, как стратегия глобального империализма мировой финансовой капиталократии, изначально несли с собой «умозамещение» и колонизацию экономики России, то есть превращение ее в экономическую колонию, в первую очередь США, и в первую очередь по линии захвата «командных высот» в системе финансовой власти (банковского капитала) и в системе приватизации по схеме Сакса-Чубайса, а также «вестернизации» образования и науки, то есть на простом языке — превращения их «в видимость» или «в кажимость» образования и науки. Деиндустриализация и деинтеллектуализация России, выражаясь языком одного из «героев» книги А. А. Яши¬на — «деинтеллигентизация»,— сопутствующие этому процессы. Их можно назвать колонизацией общественного интеллекта России, интеллекта политической («либеральной») элиты, одним из «измерений» которой и выступает «умозамещение».
А. А. Яшин в своем романе в первую очередь «умозамещение» связал с глобализ-мом по-американски, то есть с тем, что Н. Н. Моисеев назвал, в связи с созданием Нового Мирового Порядка по-американски, «Pax Americana». Французскими идеоло-гами нового мирового порядка он назван «мондиализмом». Видный идеолог мондиа-лизма, в прошлом возглавлявший Европейский банк развития и реконструкции, Жак Аттали назвал этот «новый мировой порядок» «строем денег» или «цивилизаций рынка». В этом новом мировом порядке будут сняты все «перегородки» между стра-нами и локальными цивилизациями, люди будут переработаны в «новых кочевни-ков», кочующих по миру вслед за долларовыми потоками. Для этого должны быть уничтожены национальные государства с их суверенитетами, национальные куль-туры, как хранилища социокультурной памяти этих народов — памяти их истории, то есть произведена рыночно-мировая унификация всех людей мира, с «оцифровкой» их паспортов, тотальной чипизацией и «замещением» их интеллектов, умов, как самостоятельных, на подчиненных указаниям капиталократии, то есть с превра-щением их в капиталороботов.
По А. А. Зиновьеву этот вопрос в системе западного капитализма уже давно идет: европеец превратился в «заподоида», то есть в капиталоробота, исповедующего только «цифровые» ценности — ценности денег и только денег (на это, между про-чим указывает и Дж. Сорос в монографии «Кризис мирового капитализма», 1998).
В шестой новелле «Зеркало эпохи растеряевщины», в воображаемом диалоге между редактором журнала и графоманом Порфирием Дормидонтовичем, Яшин устами «редактора» отмечает:
«Душа истинного читателя и автора, конечно, противится пользованию «гаджета-ми» в виде компьютерного экрана или электронной книжки, но — против лома нет приема, раз в настоящую эпоху глобализма Тайным (пока) мировым правительством взят жесткий курс на «оцифрование» всего человечества, ибо так легче всего сделать человечество придатком телекоммуникационных сетей, то есть винтиками мирового человейника (мое замечание: — одновременно и глобальной капитал-мегамашины, С.А.) — очень удачный термин нашего выдающегося ученого-логика А. А. Зи-новьева: по аналогии с пчельником, муравейником, термитником и так далее...» (с. 203).
Вот и курс нашего правительства на создание «цифровой экономики» вполне укладывается в стратегию глобального империализма по «оцифровыванию» россий-ской цивилизации как своей экономической колонии, в которой «умозамещение», как замена «цифирью» действительного качества ума думающих людей и как момент превращения их в «неокочевников» — по Ж. Аттали,— часть этой стратегии.
К этому следует добавить следующее. Недавно известный экономист В. Ю. Ка¬та-сонов, автор разработки теоретической концепции «денежной цивилизации», опуб-ликовал в «Советской России» статью «Государств скоро не останется. Их заменят банки» («Советская Россия» от 9 сентября 2017 года, № 103(14486), с. 1), в которой фактически подтвердил наш исторический диагноз, что Россия превратилась в эко-номическую колонию Запада, а российская финансовая (банковская) капиталокра-тия — механизм колонизации России под вывеской «рыночных реформ». Он пишет: «...ЦБ РФ не входит в состав правительства (Символично: только начиная с этого (2017-го) года на дензнаках, пока на монетах, появилось... название нашего государ-ства и официальный государственный герб (!?) (Прим. ред.).
, он от него всячески дистанцируется. Достаточно сказать, что Федеральный закон о Центробанке России прямо гласит, что ЦБ не отвечает по обязательствам государства, а государство не отвечает по обязательствам ЦБ (мое замечание: это уже означает, что этот «Федеральный закон» разрабатывали «эксперты» с уже происшедшим «умозамещением» под контролем мировой финансовой капиталократии, С.А.). В 2013 году Центробанк получил статус финансового мегарегулятора. Его функции и полномочия в сфере экономики становятся безграничными... ЦБ — это государство внутри государства. 
...
«Умозамещение» в России, как в «цивилизации рынка» (по Жаку Аттали), со вре-мени отказа от плановой советской экономики и нанесения десяти «ельциновских ударов» по уничтожению самостоятельности России и русского народа (см.: А. И. Су¬бетто. Эпоха Б. Н. Ельцина: десять ударов по уничтожению самостоятельности России и русского народа, 1998, 2017), с отказом «России демократической», в отличие от СССР, от установок в развитии на собственный интеллект, науку, образование, собственные природные ресурсы, а также на технологический и экономический суверенитет, приобрело всеохватный масштаб. И это хорошо показано в «задушевных беседах» двух друзей, профессора и доцента, оставшихся верными своему советскому прошлому, которое продолжает «питать» их человеческое достоинство и самостоятельность их научно-философского и критичного мышления, в книге А. А. Яшина.
Одним из механизмов «умозамещения», как показано в романе-новеллино, стали:
— исчезновение с интеллектуального пространства России массового чтения (чем славился СССР, который даже назвали цивилизацией массового чтения, или «читающей цивилизацией»), массового издательства доступной, хорошего каче-ства, научной и художественной литературы;
— замена чтения бумажной книги «интернетовским», «компьютерным» чтением, в котором исчезает культура познания глубоких смыслов человеческого бытия;
— фактическое уничтожение сети библиотек и массового посещения библиотек, чем опять славилась советская цивилизация.
За этим возникает метафора «невидимого вселенского костра», в «пламени» кото-рого сгорают книги знаменитых писателей и ученых, во всех странах мира, как в свое время сжигалась запрещенная литература на разожженных на улицах городов гитлеровской Германии кострах в 30-х годах ХХ века, и когда процесс «умозамещения» ради создания гитлеровско-нацистского «суперчеловека» носил тотальное содержание.
В романе, в беседе с Порфирием Дормидонтовичем редактор журнала «Срединная Россия», приглашенный друзьями «к камину», говорит о себе и о новой эпидемии интернетовского чтения (с. 189, 190):
«Я — человек абсолютно далекий от интернетовского, вообще компьютерного чтения... Прозрение пришло к окончанию деятельного периода десятилетнего изда-ния «Срединной России» в бумажной и электронной формах. Сопоставляя характер-ные моменты в активной переписке с авторами и читателями журнала, невольно сде-лал для себя вывод: практически нет отзывов на публикации от авторов и читателей, не державших «бумажный» журнал в руках, это нам легко отследить. Для подкреп-ления такого неожиданного вывода — на фоне оголтелой рекламы СМИ интернета как всеобщего просветителя — побеседовал (с наводящими вопросами) по «про-грамме-выборке», все же закончил наш прежний политех по кафедре ЭВМ, с этими самыми продвинутыми пользователями. И выяснил, что из собственно художествен-ной литературы изредка читаются только пасквильные стишата... Конечно, все это несколько преувеличено, но неоспоримо, что интернет (преимущественно) в части художественной литературы используется не как средство познавательно-эсте¬ти-чес¬кого погружения в мир творчества, но, в лучшем случае, как эквивалент «перели-стывания журнальчика» (это из телерекламы: «Дэну позвонить или журнальчик по-листать?»)».
При этом, как показывает А. А. Яшин, происходит замена «слова» «цифрой». И со-ответственно происходит замена «языка, выстроенного на словах», то есть вербального языка, с появлением которого в антропогенезе и произошел скачок в развитии разума человека (поскольку вместе с появлением труда и создания с помощью труда простейших орудий производства в стаде протогоминид «сигнального языка» птиц и животных стало не хватать, возник информационный кризис, выход из которого сопровождался появлением вербального языка),— «языком цифр». И этот «язык» стал вытеснять не только «язык слов», но вместе с этим «языком» — и регулярное чтение книг, тем самым запуская инволюцию человеческого интеллекта, его деградацию.
Примером такого типа умозамещения, как хорошо показано в романе, стала «хиршемания» в науке, за которой стояло превращение науки действительной в «науку рыночную», «покупаемую», «хиршевую». ...
— Андреяныч: «...Чем отличается русский интеллигент от западного интел-лектуала?
...на Западе и вовсе нет термина «интеллигент» — только у нас, хотя бы само это слово и не русского корня...»;
— Скородумов: «...Я же уточню: оба эти слова латинского происхождения, что не совсем чужеродно русской терминологии. Но смысл их более чем прозрачен: интел-лект от intellectus, что переводится как понимание или понятие, а интеллигенция про-исходит от латинского же intellegens..., что значит понимающий или мыслящий...
...с позиции логики (профессор Скородумов сел на любимого коньяка, согнав со-беседника с коня красноречия...) интеллектуал есть человек, способный понимать, а интеллигент — сделавший понимание, мышление основой своего творчества. Чув-ствуешь кардинальное различие? Вот почему перевод классического русского интел-лигента в разряд западного интеллектуала и есть процесс умозамещения. Если, ко-нечно, под умом понимать всю совокупность творческого мышления»;
— Андреяныч: «С тобой трудно не согласиться, Васильич... Я только по сущности приведенных доводов. Добавлю только: умозамещение в форме обращения интелли-гента в интеллектуала ко всему прочему создает элитную касту последних. В отли-чие от широкого, почти массового интеллигентного сообщества. Не зря в советском бытие интеллигенция декларировалась как прослойка, а на деле была классом, куда мог войти любой способный к творческому труду... хотя бы к труду над собственным совершенствование»;
— Скородумов: «Да-да, в шестидесятые — семидесятые годы наше общество... вплотную подошло к той, невиданной ранее и сейчас в мире ситуации, когда все население страны было готового стать бесклассовым де-факто и де-юре и сугубо обществом интеллигентов: если даже не по образованию, то во всяком случае по канонам этики, морали, главное — стремлению к творческому труду, даже если он был связан с чем-то на первый взгляд рутинным. Обратил, наверное, Андреяныч, что в советское время слово «работа» почти не использовалось?... Преобладало же, осо-бенно в официозе, где знали что и как говорить, слово «труд», что терминологически уже полагало осознанное творчество...» (выдел. мною, С.А.).
Удивительное, замеченное А. А. Яшиным радикальное различие между советским, почти тотально интеллигентным, обществом, в котором каждый чувствовал себя творцом, вносящим свой вклад в общее дело (если использовать это понятие Н. Ф. Федорова) творения прекрасного будущего для всех, и нынешним российским, рыночным обществом — обществом с «элитой интеллектуалов-экспертов» и тотальной рекламой в СМИ праздного, бездумного и «без-умного» образа жизни, в котором «пять дней — опостылевшая работа, а затем два дня — гуляй не хочу!» (с. 162), и в котором, сразу же, вместе с «рыночными реформами» Ельцина — Гайдара и приватизацией по Саксу — Чубайсу (в которой именные ваучеры были отменены, и поэтому эта приватизация была экспроприацией общенародной собственности в пользу кучки олигархов, и стоящей за нею — мировой финансовой капиталократии), начался процесс «умозамещения» в единстве с «деинтеллигентизацией» общества.
Замечу только, что процесс «умозамещения» сразу же начался с момента становления «гайдарономики» и чубайсовской приватизации с помощью СМИ, которые превратились, после приватизации, в информационную диктатуру но-воиспеченной капиталократии, встроенной в диктатуру мировой финансовой капиталократии как механизм экономической колонизации России. Карла Сти, корреспондент Global Research в штаб-квартире ООН (Нью-Йорк), в своей статье «Совесть не оставляет выбора», так охарактеризовала функцию западных СМИ: «Один из величайших успехов в тоталитарном промывании мозгов достигнут западными СМИ, которые влияют на слишком многих людей на Западе и в системе ООН» (Сти К. Совесть не оставляет выбора. КНДР противостоит варварским действиям Совета Безопасности ООН, «Советская Россия», от 24 августа 2017 года, № 96(14479), с. 3). А для чего «промывают СМИ «мозги» своих слушателей и зрителей? — Для умозамещения, превращения их в «марионеток», которыми бы могла управлять капитал-мега¬ма¬шина.
А какого успеха в умозамещении достигли наши, российские СМИ, после их при-ватизации, свидетельствует жительница села Ермаковское, депутат районного совета Галина Новикова, рассказав об «учителе-историке, проживающем в селе, которое деградирует, разрушается, где царствует безработица, нищета, пьянство, из которого бежит молодежь», заявлявшем, «что лучше такой капитализм, чем социализм». 
...
И «индекс Хирша» был принят и зашагал по планете, и дошел до России, и сразу же «образованцами» в управлении российскими образованием и наукой был принят на вооружение и начался «хирше-умозамещение»: по индексу Хирша стали опреде-лять научную продуктивность и статусность ученых, профессоров, академиков, пре-подавателей высшей школы. «На научный мир», и на научный мир России, «надвину-лась эпоха хиршемании»,— замечает «герой» яшинского романа — профессор Игорь Васильевич Скородумов.
А индекс Хирша, как и положено для капиталорационализированных науки и об-разования,— достаточно дорогой, потому что он вычисляется по публикациям и ци-тированию в дорогих американских, западноевропейских и международных журна-лах, в которых публикация статьи для автора обходится в достаточно большую цену или в долларах, или в евро, и которая остается «подъемной» только для «элиты интеллектуалов» в науке. Иными словами, в точности с циничной ремаркой — сравнением Р. Хоккинса, как она воспроизведена в романе, оценка научной продуктивности, и соответственно — эффективности научных исследований, превратилась в предмет рыночных отношений, в своеобразный сегмент рынка, в котором «интеллектуалы», далекие от науки, но заправляющие механизмом «хиршевой наукометрии», получают прибыли и не малые. Капитал-сатана в науке правит бал, наука гибнет за металл. Но в рыночной России — «ельциновской» и «пост-ельциновской» — на фоне научно-технических прорывов в СССР, на фоне взлета научного творчества в советском социалистическом обществе, давшего миру таких гениев мирового масштаба, как Вернадский, Циолковский, Чижевский, С. П. Королев, Чаплыгин, И. В. Курчатов, Артоболевский, Е. И. и С. И. Вавиловы, Келдыш, С. П. Капица, Семенов, Несмеянов, Л. Берг, А. И. Берг, Ж. И. Алферов, Туполев, В. М. Глушков, Микоян, Сухой, Яковлев, Лавочкин, В. А. Сухомлинский, Н. Н. Моисеев, П. Г. Кузнецов, В. П. Казначеев, Трофимук, Колмогоров, Понтрягин, Б. Г. Ананьев, Выготский, и список этот огромен,— это «хирше-рыночное», направляемое «интеллектуалами» Запада, самоубийство науки и образования, его «умозамещание» как «зануление» в определении А. А. Яшина, особенно заметно.
Я, начиная с 1969 года, уже без двух лет почти полвека, занимаюсь философией и теорией качества, в том числе квалиметрией — наукой об измерении и оценке каче-ства продукции, труда, проектов, НИОКР и вообще любых объектов в сфере деятель-ности и воспроизводства жизни человека, включая и квалиметрию человека. Квали-метрия, как наука, зародилась в СССР в 1967 году благодаря научным исследованиям и обобщениям в области управления качеством и оценки качества продукции и труда таких советских ученых, как Г. Г. Азгальдов, А. В. Гличев, Э. П. Райхман и др.
В этом 2017 году ей исполняется 50 лет.
...
В нынешней «рыночной», «демократической», «умозамещенной» России, с «со-временной» системой индексации научных достижений, заимствованных с «Запада» («индекс Хирша», «индекс Scopus»; о последнем в романе профессор Скородумов поведал Андреянычу следующее: «...Кстати, об индексе Scopus недавно узнал. Ско-пус — это холм в Иерусалиме, где в 1918 году, когда англичане изгнали турок из Палестины, основоположник сионизма Хаим Вейцман заложил первый камень в фун-дамент будущего Еврейского университета... откуда сейчас и ведают мировой «наукометрией», с. 182), идут процессы сдачи передовых научных позиций, разру-шения академической науки как важнейшего социального института, в частности, РАН и системы ее научно-исследовательских институтов, уничтожение научных школ в академии и в системе высшей школы, именно потому, что подчинили их си-стеме рыночных отношений, а наука, образование, культура относятся к категории общественного блага и в своем воспроизводстве «законам рынка» не подчиняются, как и не подчиняется им природа, предъявившая человечеству «ультиматум» в виде первой фазы глобальной экологической катастрофы.
«Умозамещение» в России — явление многоликое, своеобразная пандемия деин-теллектуализации и деинтеллигентизации, охватывающая все сферы «умственной жизни» (а разве может быть жизнь человека «неумственной», «немыслящей», ведь тогда она не есть жизнь человека, а есть жизнь «недочеловека» или «постчелове-ка», но «постчеловека» не в смысле прогресса человечности, гуманизма как свойства человека, а в смысле его капиталорационализации, замещения его «души» и его «ума» долларом, и через доллар его превращение в «винтик», или «колесико», «зубчатую передачу» глобальной капитал-мегамашины).
Вот, например, умозамещение», которое охватило российскую систему образо-вания, в которой, как указывает профессор Скородумов в одной из бесед, все вузы подверглись менеджеризации: менеджмент — все, а фундаментальное образование, качество подготовки, творчество учителя, профессора, студента, школьника — ничто. Да и как может быть иначе, если один из высокопоставленных «образован-цев», определяющий образовательную политику в России, сказал, что задача образования — это формирование грамотного потребителя, а рынок весь построен на манипуляции, через рекламу, сознанием потребителя.
Вот как Игорь Васильевич объясняет ситуацию своему собеседнику в одной из задушевных бесед: «...Качество контроля обучения подменили учетом количества бумажных баллов, коэффициентов и прочей канцелярщины... не раз слышал, как проверяющая из учебной части распинает чем-то провинившуюся в оформлении ве-домости — числа им сейчас нет — доцентшу, затем словесно прощает ее оплош-ность, как женщина женщину, по доброте душевной, добавляя: «Молитесь богу, ми-лочка, что менеджменту эта ведомость на глаза не попалась!» — И бережно под-держала под локоток обморочно побледневшую молодую преподшу» (с. 126).
Декан факультета Тулуповского университета, в разговоре по поводу «оцифров-ки» образовательного процесса: «двусмысленно усмехнулся — станем переводить слова разума в цифру отчетности» (с. 167). Происходит «тотальное умозамещение научного знания цифирью» (с. 165).
И опять за этим стоит Его величество «рынок образовательных и научных услуг». На фоне деиндустриализации России, закрытия отраслей высоких технологий, понижения наукоемкости, интеллектоемкости и образованиеемкости, в целом экономики, потому что Россия нужна «Западу» не как могущественная держава, сильный геополитический центр мира, определяющий стратегию его развития, а как «колония» с невежественным «умозануленным» населением.
Вот одна из описываемых фарсовых ситуаций в современном вузе, ничуть не уступающая такого типа ситуациям в «Мертвых душах» или в «Ревизоре» Николая Васильевича Гоголя. В одном из вузов «N», в логике новых специальностей или направлений, которые бы пользовались спросом на «рынке образовательных услуг», одна дама — «преподша» «К» — решила «в программе новой специальности» остано¬виться на «менеджменте безопасного секса и средств любовной санитарии» (с. 128). Каково? — Но если бы это было бы писательской фантазией А. А. Яшина? Но ведь в 90-х годах в школах, даже в классах начальной школы, по всей России пытались внедрить «половое воспитание» с обучением безопасному сексу, и сколько было покалечено этим педагогическим нововведением «либералов-образованцев», направлявших образовательную политику страны в нужное «рыночное русло», судеб детей и подростков? «Умозамещение» в системе российского образования — это «умопомрачение» взрослых дядей и тетей, находящихся в «плену» идеализации американской системы образования (в США) и высокомерного отношения к достижениям советского образования, потому что рыночно-капиталистическая контрреволюция в России, какими бы демагогическими либеральными «слоганами» она не прикрывалась, выполняла тот же заказ глобального империализма по уничтожению СССР, как первой в мире страны прорыва человечества к социализму, какой выполнял и Гитлер, и в целом нацистская Германия, в войне 1941—1945 гг. против СССР.
А «умозамещение» в средствах массовой информации (СМИ) и Интернете, как мультипликатор «умозамещения» среди населения, погруженного в экраны телеви-зоров, компьютеров, планшетов?
По мере чтения романа, погружения в содержание великолепных «задушевных бесед» двух друзей, ученых, работников высшей школы, глубоких знатоков русской истории и русской, советской литературы, Андреяныча и Игоря Васильевича, возни-кает жуткая картина «античеловеческой революции», то есть контрреволюции,— антипода «человеческой революции» Аурелио Печчеи, заявленной им в книге «Челове-ческие качества» в середине 70-х годов ХХ века, как императива в развитии челове-чества и базового условия решения глобальных экологических проблем на Земле,— которая спланирована мондиалистами — идеологами мировой финансовой капита-лократии, в частности — тайным Мировым правительством, и на это прямо ука-зывается в романе, и которая предстает в научно-образовательном и информаци-онном пространствах России как жуткая, скрытая от глаз обыкновенных людей, занятых своим бытом и проблемами выживания, реальность.
«Умозамещение» захватывает, как процесс, русский язык и русскую литературу, становясь процессом их своеобразного заболевания, отражается в процессах пере-именования улиц в городах (в одной из новелл романа: «В зал с криками врываются переименователи, скандируя новые название улиц: «Колчаковская», «Деникинская», «Тухачевского», «Шкуро», «Атамана Семенова!..», с. 206, 207), оно проявляется на выборах современной «демократической России», и пр., и пр.
Вот как с юмором и сатирическим смехом описывается проблема «голосования» на Руси и в современной России. Цитирую отрывок из рассказа Скородумова о том, как проводил «табельный день коммерц-коллегии», то бишь «министерства промыш-ленности и торговли по-нынешнему», Петр Первый. 
«Дойдя до конца повестки, Петр развеселился, хлопнул штофный кубок анисовой. Дескать, голландские купцы бартер предлагают: они нам корабль презервативов, а мы им пять кораблей с отборным мачтовым лесом из заповедных рощ под Калугой. Ваше мнение, господа? Молодые коммерц-советники, «птенцы гнезда Петрова», обрадовались: вот вольно же теперь будет ночами бегать по светелкам боярышен, не опасаясь обрюхатить молодиц,— в един голос: «Конечно, Петр Алексеевич, соглашаться надо на бартер незамедлительно! Пора нам по европейским меркам проживать».
Старые же бояре... хмурятся, супротивно говорят: «Нет, надежа государь, не пра-вославное это дело, богопротивное, супротив обычаев наших от времен Гостомысла и Рюрика...».
«Что ж, господа,— весело топорщит царь свои тараканьи усы,— у нас сейчас все по-европейски, по справедливости, чинами не считаясь. Значит, будем голосовать!». Свежобритые старые бояре оживились: «Во-во, Петр Лексеич, гóлосовать будем. Отцы-деды наши гóлосовали и мы будем гóлосовать!».
— Ха-ха-ха! Все в точку, Андреяныч! Тем и ужасает людей, самодостаточно мыслящих — на вроде нас с тобой, скажем без излишней скромности,— умозамещение, что фактор «моя твоя не понимай», с одной стороны, разъединяет людей в смысле понимания друг друга, даже в рамках семьи и трудового коллектива; с другой — «объединяет» их в утлом единомыслии, диктуемом через вездесущие СМИ теми, кому нужно общество людей-винтиков огромной глобалистской машины человейника — нашего несветлого будущего, а во многом уже и настоящего» (с. 234—236; выдел. мною, С.А.).
«Человек-винтик», как результат капиталорационализированного умозамещения, в том числе и с помощью СМИ, в чем-то становится схожей с «человеком-мышью» из «Записок из подполья» Федора Михайловича Достоевского: «считает себя за мышь, а не за человека» (Ф. М. Достоевский. Записки из подполья, и. III, издан. А. Ф. Маркса, Санкт-Петербург, 1894, с. 77). «Человекомышь» — это человек, отказывающийся от сознания — этой «первоначальной гадости», что требуется, уже на языке теории капиталократии, Капиталу-сатане. «Умозамещение» (по А. А. Яшину) — это процесс замещения человека, умеющего мыслить самодостаточно и поэтому человека опасного для строя капиталократии (с вывеской для прикрытия под именем «демократия»), «человекомышью», для которой такая мыслительная самостоятельность не нужна, поскольку от нее требуется быть «винтиком огромной глобалистской машины человейника» (с. 236).
На «рынке человеков-товаров», где покупается «человеческий капитал» и дей-ствует закон фальсификации качества (если можно получить прибыль, да еще при норме прибыли более 100 %, вспомним высказывание К. Маркса, что если прибыль достигает 300 %, то капиталист готов идти на любые преступления), «умозаме-щение» становится формой фальсификации знаний, профессионализма, компетен-ций через купленные на «рынке» «сертификаты ума», например, купленные за опре-деленные денежные суммы дипломы бакалавров, магистров, кандидатов наук, докторов наук и пр.
Как это происходит, хорошо рассказывается в четвертой новелле романа «На цыганском факультете». В ней повествуется история одной энергичной дамы, которая «расширяя и расширяя свой торговый рынок в России и Азии, в то же время неустанно повышала и свое научно-образовательное реноме, хорошо понимая: чем выше это реноме, не в голове, конечно, но на визитке и в официальных анкетах, тем с большим успехом проворачиваются торгово-аптечные дела с солидными, особенно государственными, партнерами. К тому же крепким женским, что дается от рождения и младенческо-детского воспитания, умом понимала какие дни стоят на дворе, улавливая все экономические, политические и иные веяния» (с.130; выдел. мною, С.А.).
Интересным механизмом «умозамещения» в среде «интеллектуалов», особенно «интеллектуалов» в СМИ, является «тусовка».
Андреяныч в 9-й «задушевной беседе» с Васильевичем, то есть с профессором Скородумовым, по поводу глобальной сущности «умозамещение», замечает:
«— Знаешь, Васильич, если главный движитель, опять же выражаясь языком ракетчика, всеобщего умозамещения суть правящий тайно и явно всемирный «клуб глобализаторов», то приказчиками его, то есть сугубыми исполнителями, являются в явной, открытой для всех ипостаси средства массовой информации. Ни для кого не является загадкой; почему они, вроде как принадлежащие к различным государ-ственным образованиям и их блокам, конфессиям, традиционным этическим нормам и пр., дуют в одну дуду. Даже не особенно обременяя себя маскировкой националь-ным колоритом, степенью тоталитарного или демократического устроения, опять же «прочая»... СМИ давно уже стали транснациональными субъектами глобализации, а значит и умозамещения» (с. 301, 302; выдел. мною, С.А.).
И одной из технологий умозамещения в СМИ становится «тусовка» (с. 303), ну, например, это я уже добавляю от себя,— передача «Поле чудес» на телевидении рос-сийском. «Другой пример,— говорит Андреяныч профессору,— тусовка, запаренная СМИ, случившаяся в Москве в прошлом году. Помнишь, конечно, эту шумиху с вы-ставкой картин Серова, когда число ее посетителей перевалило за всякую мыслимую величину? Как же тему эту муссировало телевидение! Прямо-таки помешательство случилось: люди, в основном экзальтированные в части общедоступного досуга, москвички и пригородные, ночами в музейной очереди стояли... Ну и молодежи ведь толпы?! Самое же занимательное, или уморительное — понимай как хочешь, я это в какой-то газетке прочитал: некий репортер приставал к жаждущим вернисажа: на какого они Серова «стоят» — Валентина Александровича, автора «Девочки с персиками» и карикатур на царя «Солдатушки, браво ребятушки», или на сталинского лауреата, вице-президента советской художественной академии, создателя историко-револю¬цион¬ных картин навроде «Зимний взят» и «Ходоки у В. И. Ленина» — Владимира Александровича Серова (настоящая фамилия у него другая...)?» (с. 303, 304). И далее следовали ответы стоящих в очереди, в которых звучали, во-первых, изумление, что «Серовых целых два», во-вторых, полное незнание искусства ни того, ни другого.
Андреянович задает себе вопрос: с какой целью была спланирована СМИ тусов-ка? И далее отвечает, ведь «вариантов использования принципа тусовки великое множество. Последний органически переплетен с обезьянничеством, двигателем тор-говли и впаривания обывателю совершенно ненужных вещей» (с. 304). И здесь, даже в мире искусства, рынок все опошляет и фальсифицирует и здесь Капитал-Сатана поет свою «песню», замещая «умы людей» на «болванку»: «Сатана там правит бал, и люди, и искусство гибнут за металл!».
Роман-новеллино Алексея Афанасьевича Яшина продолжает сложившиеся традиции сатирического смеха над теми или иными патологиями российского общества, выходками «процветающих мерзавцев» (понятие М. Е. Салтыкова-Щедрина) в России, наподобие олигархических пьянок в Куршевеле с девочками легкого поведения, в классической русской литературе — литературе Ломоносова, Державина, Пушкина, Лермонтова, Гоголя, Достоевского, Чехова, Толстого, Горького, Маяковского, Зощенко, Твардовского, Шолохова, Леонова.
«Умозамещение» — это колонизация сознания и интеллекта людей в современной «рыночно-капиталистической» России, как экономической колонии, феномен власти капитала над трудом, как манипуляционной власти, требующей, чтобы подчиненный ей «народ» был «умозамещенным», с «манипулируемым» сознанием (феномену манипуляции сознанием С. Г. Кара-Мурза посвятил капитальную научную монографию). Одновременно, «умозамещение», как и проанализированный мною еще в 90-х годах феномен «социальной вирусологии», является инструментом войны глобального империализма — информационной, экономической, технологической, духовной, ценностной — против России, вплоть до полного ее уничтожения как геополитического противника. Развертывающаяся «дипломатическая война» администрации нынешнего президента США Трампа в августе — сентябре этого года против России — это только один из индикаторов «конвульсий» империализма США, как отражение исторического процесса его конца.
Природа, космос на «старте» XXI века взыскует к человеческому разуму, потому что начинается ноосферный этап эволюции мира, в котором мы живем, в том числе ноосферный этап в эволюции биосферы и в истории человечества. Этот переход в эпоху ноосферы (понятия Н. Н. Моисеева) и есть эпоха великого эволюционного перелома.
Закончилась «предыстория» человеческого разума и наступили его «роды» — «роды» действительного ноосферного разума, которые могут состояться только в единстве с «родами» действительного — ноосферно-социалистического человечества.
А это означает, что за «родами», как за метафорой, скрывается ноосферная социалистическая революция XXI века — прорыв человечества к новому качеству своего бытия в виде управляемой социоприродной эволюции на базе общественного интеллекта и научно-образовательного общества.
«Роды действительного, ноосферного разума» — это, одновременно, и успешная реализация императива экологического выживания человечества — выхода из экологического тупика истории в форме первой фазы глобальной экологической катастрофы.
Русская философия, русская литература, русский космизм, как особое течение русской мысли, направленной на мировидение и мироосвоение, русский ноосферизм, рожденный русским космизмом, всегда были направлены к всечеловечности (по Ф. М. Достоевскому), к раскрытию космического предназначения человеческого ра-зума (об этом писали Ф. М. Достоевский, Н. Ф. Федоров, С. Н. Булгаков, В. И. Вер-надский, К. Э. Циолковский, И. А. Ефремов и др.), к возвышению творчества челове-ческого ума.
Роман А. А. Яшина продолжает эту лучшую традицию русской мысли. Этот ро-ман «укладывается» в его исследовательский «поток», связанный с разработкой «фе-номенологии ноосферы», которой он посвятил уже полтора десятка томов научных монографий (Яшин А.А. Живая материя и феноменология ноосферы. Тт. 1—15 (Москва, Тула, Тверь; разные из¬да¬тельства). В Интернете см. по поисковику на раз-ных сайтах, в том числе на сайте «Тринитаризм» (Прим. ред.). 
«Умозамещение» — это один из признаков экологической катастрофы рыночно-капиталистической системы, как таковой, своеобразная «теневая сторона» капи-талократии, которая уже превратилась в «утопию» человечества, которая про-должает жить как «раковая опухоль» на «теле» человечества с помощью империа-лизма, колониализма, расчеловечивания человека, тотальной деинтеллектуализации капиталистического общества.
Мое убеждение: Россия первой открыла для человечества историческую «дорогу» в социализм, Россия (в лице СССР) первой открыла для человечеств историческую дорогу в космос, и все это она сделала за прошедшее 100-летие Великой русской (Октябрьской) Социалистической Революции,— России суждено в XXI веке возглавить ноосферный прорыв человечества. Открыть историческую «дорогу» в ноосферный экологический духовный социализм!
И так будет!
А «умозамещение» как «мираж» развеется, исчезнет с исторического экрана че-ловеческого бытия вместе с освобождением человечества от «объятий» мировой финансовой капиталократии или «мирового капитализма» (по Дж. Соросу), уже превратившегося в «экологического самоубийцу»,— от «объятий» капиталократи-ческого анти-разума (каким бы могущественным он не казался некоторым умам).
Правда истории за социализмом, но в новом качестве — ноосферном,— и это подтверждает 100-летие Великой русской (Октябрьской) Социалистической Рево-люции в этом, проживаемом нами, 2017-ом году!